В I веке н. э. с распространением христианства на почву античной культуры упало зерно, которое дало росток новому искусству, особенному по своей природе и внешней форме. В христианстве, как известно, очень рано появились изображения, имеющие целью символически выразить любовь Хри­стову (изображения доброго пастыря), Вос­произведение Креста как символического знака или позднее - как изображение страдающего на кресте Спасителя, а потом и картины библейских событий помогали христианину представить себе Христа, Голгофские события. С тех пор вот уже на протяжении двадцати веков христианская религия и искусство идут рядом бок о бок.

По самосознанию христиан, природа Церкви иная, нежели у земного мира. Сущность ее духовна, возвышенна, а миссия на земле - спасение мира и переустройство его ко грядущему Царствию Божию. Такая надмирность сущности и цели Церкви сообщает и всем внешним проявлениям ее жизни особые формы, совсем не похожие на образы «мирские». Начиная с внешнего вида храма и кончая самыми малыми предметами церковного обихода. Поэтому в церковном искусстве применены особые, символические формы. Необычность форм как бы напоминает человеку о том, что есть иной мир со своими особыми законами, а наша земная жизнь - лишь прелюдия к жизни вечной.

С принятием христианства на Руси начинает развиваться каменное монументальное зодчество. Основным типом храма стал крестово-купольный, возникший еще в VI в. в Византии. В плане этот храм образует квадрат, который внутри делится четырьмя столпами на нефы (межрядные пространства с востока на запад), образуя в плане крест. На этих столпах, соединенных попарно арками, возводился «барабан» (цилиндр), завершавшийся полусферическим куполом. Концы пространственного креста перекрывались сводами. Верхняя часть стены в виде полуцилиндрического свода называлась закомарой. Внутри и внешне храм имел крестово-купольную композицию. На западе располагался главный вход в храм, на востоке в полукруглом выступе (апсиде) находился алтарь. В западной части располагались хоры - балкон для князя и его семьи во время богослужения.

Храм - это символ земного неба, ковчег (корабль) спасения для верующих среди бурь житейского моря. Крест в плане - символ христианства.

Купол храма, главу держит Христос-Пантократор (Вседер­житель). Шею храма (световой или глухой барабан) держат апостолы, ученики Христа. Четыре столпа символизируют четыре евангелия. Храм строго ори­ентирован с запада на восток. К востоку обращено главное святилище - алтарь в апсиде - символ пещеры, где родился Христос, Голгофы, где он был распят, небесного престола - рая, где он воскрес. Алтарь отделен от молящихся амвоном - возвышением, а с XIV в. сплошной перегородкой иконостаса.

С принятием христианства из Византии на Русь пришли новые виды монументальной живописи - мозаика и фреска, а также станковая живопись (иконопись).

Мозаика - это изображение или узор, набранный из кусочков цветной смальты (окрашенного непрозрачного стекла), камня, мрамора, крепящихся на слое цемента или мастики. Из мозаичных работ особенно значительны изображения Богоматери Оранты в алтарной апсиде и погрудное изображение Христа Вседержителя в центральном соборе Софии Киевской. Богоматерь Оранта - один из иконографических типов Богоматери в молитвенной позе, с воздетыми вверх руками. «Нерушимой стеной» назвали это изображение киевляне и считали защитницей города от врагов.

Стены храма украшались фресками. Фреска - это роспись водяными красками по свеженаложенной, сырой штукатурке. Сюжеты фресковой живописи - сцены из жизни Христа, Богоматери, изображения святых проповедников, мучеников.

Росписи храма должны были передать основные положения христианского вероучения, служить своеобразным «евангелием для неграмотных». Мозаики и фрески Софии Киевской позволяют представить систему росписи средневекового храма. Мозаики покрывали наиболее важную в символическом смысле и наиболее освещенную часть храма - центральный купол, подкупольное пространство, алтарь (Христос Вседержитель в центральном куполе и Богоматерь Оранта в алтарной апсиде). Остальная часть храма украшена фресками (сцены из жизни Христа, Богоматери, изображения проповедников, мучеников и др.).

Кроме мозаики и фрески на стенах храмов висело множество икон. У замечательного русского философа Е.Н. Трубецкого (1863-1920) есть работа «Умозрение в красках», где дается целостное историческое, богословское и одновременно художественное истолкование древней русской иконы. Трубецкой пишет: «Иконопись выражает собою глубочайшее, что есть в древнерусской культуре; более того, мы имеем в ней одно из величайших, мировых сокровищ религиозного искусства».

Под иконой (от гр. eikon - изображение, вид, образ, портрет) в православии понимается живописное изображение Христа Спасителя, Богородицы, ангелов, святых, а также сюжетов священ­ной истории.

Древняя икона -- составная часть христианской церковной жизни. Икона рассматривалась как видимый символ невидимого мира, ее называли «умозрением в красках». Была выработана жесткую систему написания икон (иконографический канон). По преданию, древнейшие христианские иконы появились либо чудесным образом («Спас Нерукотворный»), либо были написаны с натуры (изображение Богоматери евангелистом Лу­кой, изображение первых христианских святых художниками, которые лично знали и помнили их облик). Поэтому православная церковь никогда не допускала писания икон с живых людей или по воображению художника и требовала четкого соблюдения иконописного канона, который закреплял те особенности иконописных изображений, которые отделяли «горний» (божественный) мир от мира «дольнего» (земного). Условность письма должна была подчеркнуть в облике изображаемых на иконе лиц их неземную сущность, духовность. Для этого фигуры писались плоскими и неподвижными, использовались особая система изображения пространства (обратная перспектива) и временных отношений (вневременное изображение). Условный золотой фон иконы символизировал божественный свет. Все изображение на иконе пронизано этим светом и фигуры не отбрасывают теней, ибо в Царствии Божием нет теней.

Расцвет древнерусского искусства связан с именем величайшего художника - Андрея Рублева, который был монахом Троице-Сергиева и Спасо-Андроникова монастырей. Он участвовал в росписи Благовещенского собора московского Кремля, создал прекраснейшую рукопись с миниатюрами - Евангелие Хитрово, расписывал Успенский собор во Владимире (фреска «Страшный суд»), расписал иконостас Троицкого собора Троице-Сергиева монастыря. Но даже одной - единственной неповторимой иконы «Троица» было бы достаточно для бессмертия имени Андрея Рублева.

Содержанием «Живоначальной Троицы» Андрея Рублева является божественная жизнь в бесконечной взаимной жертвенной любви. Предмет безмолвной беседы трех ангелов - Предвечный Божий совет о спасении мира и человека. Краски и линии кисти Рублева звучат, как струны или голос певца. Сила его творчества не только в необычайном таланте художника и мастера, но и в присущем ему особом даре наглядного раскрытия содержания православных догматов, способности запечатлевать в незабываемых образах вечную красоту Божественной Истины.

Итак, церковное искусство подчинено высшей цели - воспеть христианского Бога, подвиги апостолов, святых, деятелей церкви. Если в языческом искусстве «плоть» торжествовала над «духом» и утверждалось все земное, олицетворяющее природу, то церковное искусство воспевало победу «духа» над плотью, утверждало высокие подвиги человеческой души ради нравственных принципов христианства.

Религиозное изобразительное искусство, в том числе и хри­стианская живопись, конечно же, не исчерпывалось иконописью (хотя довольно долго эти понятия почти совпадали). На протя­жении многих веков Библия служила источником сюжетов для всех жанров изобразительного искусства (живописи, скульптуры, декоративно-прикладного искусства и др.). Великие европейские мастера часто обращались к Евангелию и находили в нем темы и сюжеты, имеющие непреходящий общечеловеческий смысл.

Образ Христа, его земной путь, полный испытаний и страданий, его проповеди и, наконец, смерть на кресте во имя спасения человечества, образы Богоматери, христианских мучеников получали в произведениях искусства вневременную философскую глубину. Кроме того, используя образы библейских героев, художники говорили с современниками о важнейших проблемах своего времени.

Так, например, многих художников эпохи Возрождения привлекали библейские сюжеты и христианские мотивы. Так, например, Микеанджело Буонаротти принадлежат роспись свода Сикстинской капеллы в Ватикане и статуя «Моисей», изображавшая библейского ветхозаветного пророка, давшего людям десять заповедей. Фреска «Страшный суд» на алтарной стене Сикстинской капеллы - одно из величайших произведений мирового искусства. Микеланджело также руководил строительством собора св. Петра - главного католического храма Рима.

В одно и то же время с Микеланджело творил итальянский живописец, скульптор, архитектор, ученый, инженер - Леонардо да Винчи. «Тайная вечеря» - фреска в трапезной монастыря Санта-Мария делле Грацие в Милане является одной из самых прославленных работ великого живописца. Все произведение построено на тончайшем расчете: фигура Христа - логический центр повествования - занимает в композиции главное место. Мастер поместил Христа на фоне окна, отделив его таким образом от апостолов. Апостолы изображены в тот момент, когда Христос произносит слова: «Один из Вас предаст меня». Леонардо впервые истолковал известную религиозную тему как общечеловеческую, актуальную во все времена - разоблачение предательства.

Слова Христа, сказанные в тишине, вызывают бурю эмоций у учеников. Молодой Филипп (слева от Христа) особенно импульсивно реагирует на слова, обращаясь с недо­уменным вопросом к Учителю. Иаков-старший в возмущении развел руками и откинулся несколько назад. Фома поднял руку вверх, как бы стремясь отдать себе отчет в происходящем. Другая группа (справа от Христа) проникнута иным духом. Она отличается сдержанностью жестов. Иуда в резком повороте судорожно сжимает кошель со сребрениками и со страхом смотрит на Христа.

Еще один итальянский живописец и архитектор этого времени Рафаэль Санти прославился изображениями матери Христа - Девы Марии, которую в католичестве называют Мадонной. Одна из лучших работ художника - «Сикстинская мадонна», которая была предназначена для монастыря св. Сикста. Перед нами словно внезапно возникшее в небесах из-за отдернутого кем-то полога чудное видение. Окруженная золотистым сиянием, торжественная и величественная, шествует по облакам Мария, держа перед собой младенца Христа. Слева и справа преклоняют колени св. Сикст и св. Варвара. В образе Мадонны трогательная чистота и невинность сочетаются с решимостью и героической готовностью к жертве.

Обратимся к отечественному искусству XIX столетия, «золотого века» русской культуры и рассмотрим трактовку сюжета «Тайная вечеря» Николаем Ге. Картина была написана художником в 1863 г. Он изображает просто обставленную комнату. Здесь собрались на последнюю трапезу Христос и его ученики. В полумраке комнаты отчетливо видны сам Христос, Иоанн, Петр, Иуда. Иуда противопоставлен всем. Черное дело измены воплощает его темная фигура, освещенная со спины. Свет же объединяет группу единомышленников. При такой трактовке библейского сюжета Иуда оказывается не только олицетворением зла, но и антиподом света, добра, верности. Объединенные светом противостоят идее зла, предательства, тьмы.

Важнейшим образом религиозного искусства является образ Христа. Заметим, что в русском искусстве Нового времени обозначились два направления, каждое из которых имело свою специфику. Первое направление - это религиозная живопись для церковного интерьера. Второе - светская живопись на евангельские сюжеты. В русской светской живописи XIX в. образ Христа был воплощением высочайшей нравственности, моральной стойкости, бесконечной любви к людям. Его самопожертвование, верность, преданность идее особенно привлекали художников. Христос был олицетворением нравственных проблем, которые стояли перед русской интеллигенцией. В качестве примера можно на­звать картины «Явление Христа народу» А.А. Иванова, «Христос в пустыне» И.Н. Крамского, «Что есть истина», «Голгофа» и другие картины Н.Н. Ге.

Обращение художников к вечным темам, сюжетам и образам, возможно, является своеобразным поиском точки опоры в современном мире. Разумеется, этот поиск отнюдь не обязательно осуществляется лишь в религиозных идеях, сюжетах и формах. Но этот разнообразный в стилевом отношении, образном решении поиск творчески оплодотворен и религиозным началом. Сакральное и светское сочетаются в нем и составляют значительный пласт современной художественной культуры.

Христианство в искусстве сыграло значительную роль, ведь со времени его возникновения было написано великое множество икон, а также мозаик на религиозную тему. История христианства насчитывает более чем две тысячи лет, при этом оно является одним из трех мировых религий. Оно имело огромное влияние на мировоззрение человека, за все это время строилось несметное количество церквей и храмов во всем мире. Для их украшения работали многие великие художники, поэтому смело можно сказать, что религия и искусство здесь очень сильно переплелись.

Искусство на Западе

На самом деле распространение христианства происходило в различных условиях на Востоке и на Западе, поэтому и в искусстве наблюдались определенные различия. Например, христианство в искусстве иконы и мозаики в Западной Европе имело более реалистичный характер, художники там предпочитали придавать своим творениям максимальную степень правдивости.

Подобное привело к тому, что появился совершенно новый вид искусства - арт нова. Он характеризуется тем, что икона постепенно становилась полноценной картиной, но с религиозным сюжетом, ведь иконописцы рассказывали о евангельской истории, пытаясь точно отобразить все, даже самые мелкие детали.

Арт нова и Ян ван Эйк

Течение арт нова также коснулось искусства Востока Европы, где написание икон и мозаик приобрело интуитивный и религиозно-мистический оттенок. Подобное произошло в Нидерландах в 15 веке. Первый живописец, который решил изобразить картину, не имеющую никакого отношения к религии, был Ян ван Эйк - он создал

На самом деле это был настоящий прорыв того времени, ведь люди впервые были изображены в повседневной для них обстановке без какого-либо религиозного подтекста. До этого же времени разъединение таких понятий, как религия и искусство, представлялось невозможным. Но тем не менее, если присмотреться к символам, которые изображены на картине, то можно наблюдать присутствие Святого духа в мельчайших деталях интерьера. Например, на люстре днем из всех свечей была зажжена только одна - именно это свидетельствует о его мистическо-таинственном присутствии в комнате молодоженов Арнольфини.

Символизм в иконах и мозаике

Роль христианства в искусстве нельзя недооценивать, ведь именно оно сформировало целую культуру прошлых веков и повлияло на мировосприятие обыкновенного человека. При этом стиль написания икон и мозаик несколько своеобразен, и разобраться во всех деталях было бы невозможно, если бы не понятие психологии и особенностей той культуры.

Символика подчас многослойна и достаточно сложна для понимания, ведь она рассчитана в первую очередь на то, чтобы зритель ее активно воспринимал. Иконография - христианство в искусстве - полностью пропитана символами, которые не так просто дешифровать, их стоит понять на интуитивном уровне.

Расшифровка символов

На самом деле, если мы рассматриваем обычную вещь, то символ сам будет «смотреть» на нас. В любом случае следует учесть все а также каноны, которые царствовали в искусстве Средневековья. Они обращались к чувствам человека и к его подсознанию, а не просто к разуму. Так как значений у одного символа может быть несколько, то, рассматривая икону, следует выбирать именно то, которое не будет противоречить стилю и духу этой эпохи, общему строю, а также времени.

Например, если говорить о числах, то означает символ завершенности, а также законченности действия. Ведь существует семь нот, семь дней недели или же семь добродетелей.

Значение цветов в иконах и мозаиках

Если говорить о цветах, которые используются при написании икон, то синий цвет является символом всего духовного, величия, непостижимости тайны и глубины откровения. Золотой цвет всегда символизировал сияние Божественной славы, которая снизошла на всех святых. Именно поэтому имеет фон иконы, сияние вокруг Иисуса, которое освещает всех его окружающих, нимб святых либо же одежда у Богородицы, а также у Иисуса. Это, по мнению живописцев, самым удачным образом подчеркивает их святость и то, что они принадлежат к миру непоколебимых и вечных ценностей.

Христианство в искусстве придало и желтому цвету определенное символическое значение - он означает высшую власть ангелов. Некоторые исследователи придерживаются мнения, что он просто является заменой золотого.

Даже сейчас у нас бытует мнение, что белый цвет символизирует чистоту, а также непорочность. Это так называемая причастность к божественному высшему миру, поэтому одежды Иисуса и всех праведников на абсолютно любой иконе либо же мозаике изображались белым цветом. Наиболее показательным примером в этом плане будет композиция «Страшный суд».

Полной противоположностью белому цвету является черный, поэтому и его значение также противоположно - это максимальная отдаленность от Господа, причастность к аду, либо же черный цвет может символизировать тоску, уныние и горе.

Голубым цветом художники пытались передать чистоту, а также праведность, поэтому его еще называли цветом Богородицы.

Красным цветом всегда изображали кого-либо, кто имеет власть и огромное могущество. Красный является царским цветом, поэтому именно таким был написан плащ Архангела Михаила, который считался предводителем небесного воинства, а также Святого Георгия, который был победителем змея. Но подобный символ имел не одно значение, поэтому мог означать еще и мученичество либо искупительную кровь.

Нередко встречался и зеленый цвет в написанных иконах, ведь он является и по сегодняшний день символом вечной жизни, вечного цветения. Кроме всего прочего он приписывается цвету Святого Духа.

Жестикуляция в иконах

Все живописцы уделяли особое внимание жестикуляции главных героев их икон и мозаик. Христианство в искусстве - обсуждение этой темы заняло у специалистов достаточно много времени, поэтому затрагивались не только цвета, которые используются, но и жесты, их духовный и сакральный смысл.

Например, если рука прижата к груди, то это всегда означало сердечное сопереживание. Если ее поднимали вверх, то это было молчаливое требование или же призыв к покаянию. Если же рука изображалась протянутой вперед, при этом с раскрытой ладонью, то это своеобразный знак повиновения, а также покорности. Если же руки протягивали вперед и немного приподнимали, то это могло быть молением о мире, о помощи, либо жестом просьбы.

Если же обе руки прижимались к щекам, то это означало, что человек испытывает печаль и скорбь. Подобные жесты являются самыми распространенным, но, конечно же, существует и масса других, которые описать подчас достаточно сложно даже опытным специалистам.

Христианство в искусстве очень щепетильно относилось даже к предметам, которые изображали в руках героев икон. Например, апостол Павел чаще всего изображался с Евангелием в руках. Намного реже его изображали с мечом в руках, который символизировал Божие Слово. Для Петра характерно то, что его изображали с ключами в руках от царства Божия. Растения - символы христианства в искусстве - также встречаются достаточно часто, так, мучеников изображали с пальмовой ветвью, ведь она является символом принадлежности к Небесному Царству. Пророки же обычно держат в руках свитки со своими пророчествами.

Язык иконы

Искусство с точки зрения христианства является "продолжением" Евангелия. Все жесты, предметы и цвета, которые изображены на иконе, соединяются в непередаваемую гамму энергии, которую она излучает. Это своеобразный язык иконы, с помощью которого к нам обращаются мастера прошлого, пытаясь заставить заглянуть в глубину человеческой души и задуматься над мистическим смыслом христианской веры. Издревле считалось, что глаза - это зеркало души, поэтому художники этим активно пользовались.

Чтобы сделать своих персонажей более выразительными они специально искривляли пропорции лика, делая глаза больше, чем должно быть. По их мнению, подобное сделает акцент на глазах, и зрителю будет казаться, что они более проникновенные.

Изменения в изображении лика святых

Уже начиная с 15 века, в Рублевские времена, подобная практика прекратилась. Но, несмотря на то что глаза уже изображались мастерами не такими большими и томными, им все равно уделялось достаточно много времени и внимания. Кроме всего прочего появилось несколько нововведений. Например, изображал святых на своих иконах с пустыми глазницами, либо же просто с закрытыми глазами. Именно таким образом он пытался показать, что взоры святых всегда направлены не на мирское бытие, а на созерцание высшего мира, на внутреннюю молитву, они как будто осознают божественную истину.

Фигуры святых на иконах и мозаиках

Каждый человек, смотря на иконы, отмечал про себя то, что святые казались какими-то очень легкими, они будто парили в воздухе. Подобный эффект достигался художниками благодаря тому, что они изображали фигуры святых менее плотно, чем всех окружающих, они рисовали их немногослойно, при этом специально удлиняли и вытягивали.

Подобный прием создавал у зрителя впечатление легкости и отсутствия телесности тел святых, преодолевалась их объемность. По задумке это приводило к тому, что они будто парят над землей, и подобное должно быть прямым выражением их преображенного состояния, а также одухотворенности.

Фон иконы и его значение

Несмотря на то что центральную часть картины всегда занимал человек, немаловажным также является и фон, который изображен позади него. Как правило, художники и туда пытались вложить какой-либо свой смысл, тем самым подталкивая ценителей искусства к долгим размышлениям о тайне, которую они хотели им передать.

Наиболее часто изображались горы, палаты, разнообразные деревья, которые в общей композиции формируют живописный пейзаж. Если окунуться с головой в символическую нагрузку всего этого, то горы обозначают сложный и тернистый путь человека к Господу Богу. На самом деле отдельно изображенным деревьям придавали второстепенное значение. Но, тем не менее, дуб, который достаточно часто изображался, всегда являлся символом вечной жизни. Виноградная лоза и чаша на фоне считались символами искупительной жертвы Иисуса Христа, а вот голубь - это символ Святого Духа.

Формирование символизма христианства

Многие верующие утверждают, что таинства самого христианства были созданы из всепоглощающего хаоса язычества. Именно поэтому искусство христианства так и не смогло получить какой-то однородной формы. Оно как будто было создано из множества мельчайших кусочков. Некоторые символы были взяты еще из языческой веры, из исламского искусства. Поэтому сейчас средневековые шедевры классифицировать можно не только по таким параметрам как Восточная и но и по многим другим. Изобразительное искусство того времени никаким образом не смогло отказаться от наследия античности, постепенно превращая его в нечто совершенно новое. Источники теологической традиции сакрального образа должны были навсегда потеряться для нас в истории, во мраке доконстантиновой эпохи. Среди прототипов, которые имеют непосредственное отношение к подобной традиции, называют образ Христа на Плащанице или же на Мандилионе, который потерялся в Константинополе во время разграбления его крестоносцами. Не менее важным образом является образ Богоматери, который приписывается Святому Луке. Подлинность подобных образов вызывает огромное сомнение, но, тем не менее, ими успешно пользуются в течение многих веков. Иисус и Богородица изображаются так, как это было описано в многочисленных трудах мучеников прошлых веков - именно в этом христианство и антихристианство в искусстве похожи.

Кандидат культурологии

Все лекции цикла можно посмотреть .

Первые христиане, надо сказать, не имели никакого искусства, потому что апостолы, ходившие вместе с Христом, ничего не создали. Мы не имеем никаких изображений, и даже когда называем апостола Луку первым иконописцем, это предание. Ни одной иконы от апостола Луки не дошло. Но это не значит, что первохристиане не имели никакого искусства. Наоборот, в течение трех веков, пока христианство было гонимым, христиане не могли строить храмы, не могли создавать какие-т монументальные вещи, внутри христианской культуры зрело удивительное искусство. Потому что само христианское мировоззрение очень образно. Ведь «в начале было Слово», и это Слово стало плотью, и Бог невидимый приходит к нам в виде Богочеловека, Которого можно зреть и можно изображать. Как потом скажет Иоанн Дамаскин: «Тот, Кого мы увидели, Того мы можем изображать». Но изображения Христа появились не сразу.

Искусство катакомб, христианских убежищ, которыми служили римские, неаполитанские и другие кладбища, дают нам удивительное искусство, которое, как брошенное в землю зерно, созревало и дало потом удивительный плод в виде христианского искусства, развивавшегося в течение следующих веков.

Катакомбы дают нам удивительное искусство, которое родилось на кладбищах, но говорит о жизни. Собственно говоря, то, что катакомбы являются кладбищами, с одной стороны, давало христианам возможность скрываться от гонителей, с другой стороны совершать богослужение, с третьей, видеть, как действительно преодолевается смерть. Они хоронят своим мучеников или просто близких и при этом верят в то, что все живы. И именно эта вера в воскресение изображается на стенах катакомб. Вера в то, что Христос пришел и победил эту смерть. Вера в то, что Он дал Свои Тело и Кровь, которыми христиане причащаются и входят в царство вечности. Все эти темы и изображены на стенах катакомб.

Первое свидетельство о христианах в античном мире принадлежит известному писателю Плинию Младшему, который писал императору Траяну о том, что появились некие христиане, странные люди, которые собираются на кладбище и воспевают Христа как Бога. Казалось бы, странная вещь, но здесь говорится о многом. Во-первых, они воспевают, во-вторых, воспевают Христа как Бога. То есть они воспевают Того, Кто победил смерть. Если мы посмотрим, что изображено на стенах катакомб, то тоже все это увидим: евхаристические символы, Христос в виде рыбки – первый символ веры, потому что слово «ихтиос», на греческом языке «рыба», по буквам означает фразу «Иисус Христос Божий Сын Спаситель». Мы видим птиц на ветвях деревьев – символ души в раю, изображения трапез и т.д. Из этих, казалось бы, очень нехитрых изображений рождается тот христианский символизм, который ляжет в основу первохристианских изображений христианских храмов, мозаик и, в конце концов, икон.

Действительно, зерно, упавшее в землю, а катакомбы находятся под землей, вдруг проросло сквозь античную культуру и дало удивительный плод. Уже после Миланского эдикта 313 года, когда император Константин дал свободу христианам, они больше не были гонимы и могли строить свои храмы, все, что было наработано в катакомбах, буквально вылилось на стены храма. То есть за три века, пока христианство было гонимо и христиане не могли создавать ничего большого, из этих небольших изображений вдруг родилось христианское искусство.

Религия, преодолевшая смерть, вера в Христа Воскресшего стала мощной силой, для того чтобы сформировать новый изобразительный язык, новый символический ряд, новое искусство, которое очень сильно отличалось от античного. И первые христиане интересны нам тем, что в условиях, где, казалось бы, искусства и не должно было быть: какое искусство и какая красота в гонениях? Тем не менее размышления о рае, размышления о воскресении, само чтение Евангелия, само богослужение, литургия – из этого всего и вырастает искусство первых христиан.

Здесь мы непосредственно видим, как религия связана и искусством, потому что создавалось оно на фоне совершенно другой жизни. Первые христиане жили в античном мире, в период распада империи. Если мы посмотрим на официальное искусство Римской империи, оно совершенно другое – мощное, сильное, имперское. А тут маленькие росточки, но эти маленькие росточки побеждают это искусство и вытесняют его.

Христианство, принимая веру Авраама как веру в Бога Отца, дополняет ее верой в Бога Сына и Бога Духа Святого, а Библия, включая в себя Пятикнижие Моисея как Ветхий завет, дополняется Новым заветом - учением и жизнеописанием Христа. Важно отметить, что хотя христианский Символ веры полагает веру в Святую Троицу «в нераздельности и неслиянности», само название религии говорит о том, что в ней особое внимание уделяется Богу Сыну, имеющему и божественную, и земную природу. Личность Христа становится примером для подражания, а проблема соотношения духовного и телесного оказывается важнейшей темой как в богословии, так и в искусстве.

После принятия в Риме христианства храмовое строительство в существенных его чертах ориентировалось на пример римского пантеона, имеющего купольное покрытие, а также на прямоугольную в плане форму дворцов аристократии (базилики). Сочетание прямоугольных форм стен храма с куполом и использование арки для структурирования внутреннего пространства составило своеобразие романского стиля. Главное отличие христианского храма от пантеона заключалось и трактовке купола. У пантеона верхушка купола отсутствовала, чтобы в соответствии с политеизмом помещение не было изолировано от природного окружения и оказалось доступно солнечному свету. В христианском храме внутреннее освященное пространство выгораживалось из природного мира мощными стенами с небольшими оконными проемами и освещалось свечами. Изнутри стены храма покрылись мозаикой, фресками, изображавшими библейские сюжеты и святых в измерении, отличном от физического мира, т.е. на плоскости. Икона становилась окном, открытым в иной мир, трансцендентный.

Храм символизировал весь мир. По образу Троицы символику его архитектурной формы канонически определяли три фактора:

• 1) силуэт по вертикали, обозначающий иерархию духовной власти (купол, над которым возводится крест как символ страданий Христа и спасения человечества; изнутри - духовное небо, средняя часть - земной рай, низ - земля);
• 2) членение по горизонтали вдоль (алтарь - святая святых, горний мир; основное пространство - небесный мир, приделы и притворы - земля) и поперек (центральный и боковые нефы, престольная часть, жертвенник и дьяконник);
• 3) планировка, образующая на пересечении рядов крест .

Следуя ортодоксальной установке на соборность, сохранившейся в православии, храмы посвящались важнейшим христианским событиям: Вознесению Христа, Успению Богородицы; апостолам и святым: Собор Святого Петра в Риме, Петропавловский и Исаакиевский соборы в Санкт-Петербурге, возведенные после реформ Петра I.

Хотя уже к 111 в. проявилась тенденция к сближению земного и небесного, романский стиль контрастом экстерьера и интерьера символизировал в архитектурном образе храма противостояние мира дольнего и горнего в их нераздельности.

Первым значительным образцом христианской архитектуры стал собор Святой Софии в Константинополе, преобразованный после завоевания города мусульманами в мечеть. Романские храмы строились по всей территории христианской Европы в течение первого тысячелетия, достигая большого разнообразия. После принятия крещения храмы стали возводиться и на Руси. Следуя византийским образцам, древнерусская храмовая архитектура приобрела свой неповторимый художественный облик. Мощные белые стены церкви, чуть тронутые резьбой по камню, крытые небольшим куполом-луковицей или несколькими куполами, создают целомудренный образ тела храма как носителя высших духовных ценностей, открывающихся при входе в храм и созерцании иконописи. Благородная простота и искренность чувства являют нам красоту романской архитектуры.

На изобразительное искусство также существенно повлияла культура Греции и Рима, прежде всего это проявилось в художественном опыте фрески и мозаики, которыми в эпоху эллинизма украшали свои дома состоятельные горожане. Однако использование этого опыта христианами первоначально носило противоречивый характер. Так, уже в III в. в катакомбах появляются изображения человеческого облика Христа, Богоматери, святых; в V в. они достигают высокой художественной ценности (как, например, мозаики Баптистерия и Мавзолея Галлы Плачидии в Равенне). В то же время следование каким-либо политеистическим традициям полностью отвергалось как рецидив язычества. Камнем преткновения стала проблема изображения непредставимого трансцендентного мира, которая привела к возникновению в христианстве противостоящих направлений: иконофилов и иконоборцев.

Во многих христианских храмах центральное место занимает икона , восходящая по преданию к нерукотворному лику Христа на плащанице и являющая личность Спасителя в единстве его божественной и человеческой природы. Символизму иконы посвящали свои труды Иоанн Дама- скин, Федор Студит. После утверждения иконопочитания VII Вселенским собором 870 г. иконопись начинает набирать небывалую художественную высоту и становится доминантным видом изобразительного искусства в православии на протяжении всей его будущей истории.

В византийской традиции онтологическую значимость иконе сообщало признание явленности через нее трансцендентного мира, ибо православный живописец «не создает образы, а только свидетельствует об увиденном» . Икона является необходимой частью литургии и делает возможным присутствие благодати. Для исполнения этой миссии икона должна быть написана но утвержденным церковью канонам и наделена особой семантикой.

Первостепенным правилом построения иконного пространства стала обратная перспектива , сходящаяся на созерцающем икону человеке и позволяющая видеть объект с разных сторон, снаружи и изнутри. Именно такая пространственная система позволяла прихожанину чувствовать себя погруженным в божественное мироздание, находиться под неусыпным оком Бога. Необходимость обратной перспективы в иконе детально показал русский философ и богослов П. А. Флоренский , а семиотику и семантику иконы емко и лаконично раскрыл известный исследователь культуры Б. А. Успенский .

Семиотика и семантика иконы

• 1. Изображенный на иконе лик должен быть повернут к созерцающему, т.е. быть «моленным образом», полагающим возможность контакта. Только второстепенные и тем более отрицательные персонажи (например, Иуда) могли изображаться в профиль.
• 2. Изображенные фигуры должны различаться по величине соответственно своей значимости.
• 3. Семантически более значимые фигуры должны быть представлены в неподвижности (движение передавалось только во взгляде), менее значимые персонажи могли изображаться в движении.
• 4. Перспективные отклонения считались допустимыми только по отношению в мирским предметам.
• 5. Изображение действия на фоне храма должно обозначать действие внутри храма .

В иконописи были разработаны также особые приемы суммирования изображения: по отношению к менее важным предметам применялся прием суммирования впечатлений художника; к более значимым фигурам использовался метод суммирования, требовавший сосредоточенного созерцания зрителя. Шедевры православной иконописи были созданы в XIV- XV вв. Феофаном Греком, Андреем Рублевым (рис. 17.8).

Рис. 17.8.

Каноны иконописи, сложившиеся в первом тысячелетии христианства, в основном сохранились в православной живописной традиции, хотя отношение к ним исторически менялось. Так, уже в XII в. нарастает эстетический интерес к иконе, и она все чаще рассматривается как «средство пробуждения религиозного чувства и интеллектуального познания божественных истин» . К XVII в. этот процесс достигает своей кульминации, и возвращение к богословию иконы происходит только на рубеже XIX- XX вв.

Элементы музыкального искусства , как уже говорилось, в культурах древности были органически связаны с танцем. Ярчайший пример связи музыки и танца представляет культура Древней Индии, где жесты и позы танцующего под музыкальный аккомпанемент образовали особый художественный язык. С упадком Древнего мира и распространением монотеизма музыка утрачивает необходимую связь с танцем, который отвергается как наследие язычества. Музыка, напротив, и в иудаизме, и в христианстве, и в исламе приковывает к себе пристальное внимание, поскольку сообщает эстетическую выразительность молитве. Рассмотрим отношение религии и музыки в традиции христианской культуры.

Значимость интонирования и ритмизации при произнесении религиозных текстов осознавалась с начала утверждения христианства, поэтому речь и пение существовали в нераздельности. Их связь точно констатировал Павел Флоренский:

«Независимо от смысла слова [фонема] сама по себе, подобно музыке, настраивает известным образом душу. <...> Да, не в смысле этих речей, а в звуке - их действенность, полная глубокого содержания, внутренне благообразного...»

Богослужение необходимо включало в себя песнопение, исполняемое священником и хором христианской общины. В I в. св. Игнатий ввел в богослужение определенные правила исполнения - антифонное пение : попеременное звучание двух хоров, основой которого стала народная (т.е. античная) музыка, проникнутая христианским духом. В IV в. св. Амвросий широко использует пение гимнов и псалмов, сложившееся в Восточной (Константинопольской) церкви. На рубеже VI-VII вв. Григорий Великий вводит в богослужебную практику антифонарий - каноны лада, где ноты записываются знаками повышения или понижения (невмой), но не обозначается продолжительность звучания.

Установленные формы речицитации, псалмодии, антифонов получили название григорианского хорала , распространению которого содействовал Карл Великий. К этому времени происходит важное изменение в содержании хорала: Н. Бальбулус подкладывает под музыку светский текст, образуя новую форму, секвенцию , соединившую в церковном песнопении религиозное и светское начало. В IX в. складывается новая форма - органум, где голоса первоначально лишены самостоятельности, состоят из звуков одинаковой продолжительности и движутся в одном направлении, вверх или вниз.

Следует отметить, что в течение первого тысячелетия христианства музыкальное искусство представляло собой только песнопение, которое не имело инструментального сопровождения, поскольку музыка без слова, обращенного к Богу, была лишена ценности. После разделения католицизма и православия в 1054 г. в западной церковной традиции произойдут существенные изменения, но в православной традиции музыка сохранится только в форме песнопения.

Художественная культура «христианского» мира обладает такими универсальными признаками, которые придают ей эстетическое своеобразие и неповторимость. Это своеобразие художественной культуры определяется исторически сложившейся системой искусств, в которой ведущее искусство определяет качественную универсальность. Свойственную этой культуре на протяжении всей истории ее существования. И хотя на первый взгляд кажется, что в художественно-эстетической жизни «христианских» народов нет никакой иной доминанты, кроме религиозной, - это не так. В исторически сложившейся культурной традиции, идущей от первобытной материальной духовной культуры, о греческой и римской античности, в «христианском» мире ведущими стали пластически-изобразительные искусства - скульптура и живопись, т.е. такие искусства, в которых телесность, материальность выражались наиболее ярко и зримо. Именно это четко определило границы и возможности религиозного влияния на искусство в целом. Природный материал, в котором существует скульптура и живопись, будь то скульптурный образ античного бога или православная икона, кроме иллюзорной или мистической идеи, заключенной в образе-символе, несет на себе груз того материала, в котором этот образ живет. Причем пластически-изобразительный характер этих произведений искусства неизбежно переносит акцент образности с ирреально-мистического на материально-духовный уровень. Здесь с особенной ясностью выступает диалектическое противоборство земной природы искусства с христианским пониманием гносиса. Выраженного в христианской теологии в принципе «неподобного подобия».

Христианская теология с момента своего возникновения стремилась разрешить эту антиномию в пользу иллюзорного, чисто духовного понимания и воспроизведения божественного начала.

Раннехристианские теологи, как на Западе, так и на Востоке, чувствовали, подчас лишь интуитивно и смутно, внутреннюю несовместимость искусства и христианской веры. Тот же Тертулиан резко выступал против искусства, считая его наследием языческой античности - языческой ересью. «Искусство, - восклицал он, - находится под покровительством двух дьяволов - страсти и вожделения - Бахуса и Венеры».

Ранневизантийский неоплатоник Псевдо-Дионисий Ареопагит, хотя и расходился с Тертуллианом в оценке античного философского наследия, стремясь в своих сочинениях (в особенности в трактате «О иерархии ангелов и церкви») соединить его с христианством, - в оценке искусства единодушен со своим западным «братом». Он в трактате «Об именах бога» утверждает, что искусство есть проявление божественной красоты и видит совершенную красоту только в боге, она есть только одно из божественных имен.

Августин Блаженный, продолжая традиции Плотина, в своей «Исповеди» говорит о том, что искусство приводит его к греховным чувствам и желаниям, он называет его «похотью очес», подчеркивая, то, что именно зрение, обращенное к изобразительным и пластическим образам, порождает наиболее глубокие земные, реальные чувства и желания. Именно поэтому он стремится преодолеть разорванность своего «я» между земным и небесным, полностью отдать себя богу, отказавшись от искусства, ибо бог - это «единственная в своем роде и неподдельная красота».

Наконец, «великий схоласт» Прокл в своих «Первоосновах теологии» также отдает предпочтение божественно-совершенному, а, следовательно, и совершенно-прекрасному: «Все совершенное в богах есть причина божественного совершенства,- пишет он.-...Поэтому одно совершенство - у богов, а другое - у обожествленного. Однако первично совершенное в богах...».

Человек в христианстве оставался «утлым челном» в бурном и безбрежном житейском море, заброшенным и одиноким.

Таким образом, в христианстве наметились (всячески варьировавшиеся) две основные тенденции понимания человека: 1) человек-существо земное и божественное, в нем соединены две эти ипостаси, оно существо телесно - духовное; 2) человек есть только земное, греховное существо. Его земное существование, его физическое тело есть только временная оболочка, в которой пребывает бессмертная душа. Поэтому его реальной, природное существование бездуховно, однозначно материально и лишь в молитве, в общении с богом в нем просвечивает духовное начало, та бессмертная душа, которая живет в его теле.

Первая тенденция наиболее характерна для восточного, византийского христианства, а затем и для православия в целом. Она оказала значительное влияние на византийское искусство и искусство «православных» народов. В этих искусствах человек предстает перед нами как духовно - телесное существо, в его образе часто гармонически сочетается глубокая духовность, идеальность с физическим бытием человека.

И даже современные православные теологии настаивают на соблюдение этого принципа.Так, митрополит Киевский Филарет пишет: «...духовная красота Иисуса Христа должна была отражаться в его внешнем облике», следовательно, и создание его художественного образа в иконописи должно было отражать его единство духовной и физической красоты. Конечно, в этом искусстве часто мистическое, религиозное начало разрушает эту целостность, но ему всегда был чужд грубый натурализм.

Вторая тенденция была характерна для западного христианства, и в особенности для католицизма. Она также оказала большое влияние на искусство, связанное с западным христианством. В этом искусстве пренебрежение к телесной оболочке, унижение человеческой плоти приводило к тому, что в нем были очень явны натуралистические приемы, связанные со смакованием человеческих физических страданий, страданий человеческой греховной плоти. Именно это привело к тому, что возникла необходимость гуманистической интерпретации человека, которую принесло с собой западное Возрождение.

В христианстве главным является не культ, не обряды, не настроения, а учение о богочеловеке. Именно оно является основой христианской идеологии и культуры вообще.

Смысл творчества художника, в конечном счете, заключается в том, чтобы создавать такой художественный феномен, который функционировал бы в оптимальном варианте, в системе обратной связи, т.е. создать такое художественное произведение, которое вводит человека в систему оптимальной социально - духовной ориентации, освобождает его от иллюзорных представлений, в том числе и религиозных.

Поэтому истинно художественное произведение отвечает не только на вопросы художественно - эстетической жизни, но и на коренные философские, социально-политические и моральные и моральные вопросы времени: оно - универсальная духовная ценность, так как подлинный художник всегда есть совесть времени. Критерием прогрессивности художественного произведения является гуманизм. Искусство - это гуманизм, но гуманизм в исторически-конкретном социальном содержании и художественной форме, это обнаружение глубинных тенденций социального развития. Это обнаружение может быть сложным и противоречивым, но оно всегда должно привести к утверждению и отстаиванию человека.

В искусстве ясно чувствуется гуманистическая тенденция, переосмысление назначения человека в мире, правда, в пределах иконописного сюжета и канона. Особенно глубоко это проявилось, конечно, в творчестве Андрея Рублева, потому что искусство Рублева в основе своей глубоко человечно, отзывчиво ко всему человеческому... Рублев создал целую галерею человеческих характеров».

В этом искусстве невозможно обнаружить внешней достоверности или портретного сходства в изображении человека, но в канонических образах святых, евангелистов, житиях Христова и богоматери появляется нечто, что делает эти образы близкими земному человеку, его деяниям, мыслям и страстям. Духовная наполненность этих образов есть духовность реального, земного человека; вся гамма человеческих чувств, сосредоточенность и размышление - вот что наполняет глубоким человеческим смыслом эти образы.

Гуманизм искусства конкретно - историчен и в этой своей конкретности должен быть объяснен и понят. В этом аспекте интересны мысли Н.И. Конрада о средневековом возрожденческом гуманизме. В эпоху средневековья по его мнению, человек стремится найти в себе силы для творчества через всемогущего бога: «Именно такая интерпретация своих возможностей и дала человеку необходимые силы для исторического творчества, именно она и составила суть средневекового гуманизма».

Когда же средневековый гуманизм исчерпывает себя или, иными словами, «когда один источник силы иссякает, обычно появляется другой, - пишет Н.И. Конрад.- Человек нашел его опять в самом себе, но только себя поставив на место бога, осознав, что те силы в себе, которые он воспринимал как нечто относящееся к божеству, являются вполне человеческими».

Гуманистические тенденции в искусстве привели к тому, что человек в нем предстал во всем своем богатстве: 1) и как творческая активная натура, преобразующая мир, 2) и как личность неповторимая и самоценная, 3) и как человеческая духовность, углубленная в себя, осмысляющая и чувствующая это свое «я» как нечто целостное и слитое со всем человеческим.

Состояние полноты, вызываемое совершенством великих произведений искусства, охватывает не только мир мыслей и представлений, но и мир эмоций и подсознания. Именно эти способности искусства захватывать все уровни духовного мира человеческой личности (уровни эмоций и чувства, представлений и образов, идей и идеалов) порождает в человеке состояние личной полноты и сознания совершенства человеческой жизни в целом. Искусство, захватывая и сознание и подсознание через внушающую, суггестивную способность, объединяет людей, сохраняя в них то личностное, что есть в каждом человеке.

В отличие от воздействия на человека механизма религиозной веры, которая объединяет людей главным образом на иррациональном уровне, сохраняя конгломерат индивидуумов, существующих в «соборном мире», искусство пробуждает и развивает в человеке чувство личности и чувство коллективизма, чувство великого человеческого единения.

Эта сила истинного искусства настолько велика, что даже в условиях уродливого социального мира, постоянно нарушающего целостность человеческой личности и человеческого существования, оно способно возвращать ему эту целостность и совершенство. Оно возвращает человека в мир истинных ценностей, в мир реального понимания и переживания проблем человеческого существования, лишает его иллюзий (тех иллюзий, которое порождает религиозное сознание), давая идеал, который позволяет ему не только жить в настоящем, но и видеть будущее.

Взаимодействие религиозного христианского канона и искусства происходило в процессе длительного и сложного развития средневековой и европейской культуры. В процессе этого взаимодействия художественное мышление двигалось по пути формирования и развития стилевых принципов построения художественного образа. В христианстве формирование канона прошло двумя путями: 1) от византийского христианства к православию и 2) от раннего христианства Западной Европы к католицизму.

В византийско-православном варианте канон превратился в канон-символ, для которого была существенна не только внешняя форма, но и выражение внутреннего, глубинного смысла религиозного догмата. Поэтому для византийско-православного канона был важен в первую очередь принцип духовности в создании «неподобного подобия». Этому были подчинены обратная перспектива, и плоскостное построение образа, и условная композиция в иконописи, и живописное построение мозаики, в которой блеск смальты должен был символизировать блеск божественной красоты, и церковное песнопение, прошедшее в своем развитии от ипофонного пения ранних христиан к осмогласию и знаменитому распеву русской православной церкви.

Таким образом, в византийско-православном искусстве все время происходило столкновение внутри образа-канона, когда образ (изобразительный в иконописи, объемный в архитектуре, интонационный в песнопениях), отражающий нечто реальное, совмещается с ирреальной религиозной идеей. Это создает своеобразие и восприятие такого образа и ирреальной идеи.

Здесь канонизированный образ выступает не столько как источник информации, сколько как организатор субъективного, личностью проецируемого на общее - религиозный канон.

Все же в этом искусстве материальное, реальное превалирует, доминирует над иллюзорным, иначе оно перестало быть искусством. На это указывает Л. Ф. Жегин, когда говорит о том, что утверждение об имматериальности средневекового изобразительного искусства неверно. В этом искусстве особого порядка. О материальности свидетельствует энергичный обобщенный контур и сильный, контрастирующий цвет. Формы как бы сливаются с изобразительной плоскостью, воспринимаются как нечто единое, а потому ощутимо материальны. В древнем искусстве превалирует материя над пространством.

Вместе с тем в иконах обнаруживается и стремление материализовать время, передать временные состояния. Так, например, в иконах «Богоматери троеручицы» третья рука передает движение богоматери, ловящей падающего младенца; а непараллельно поставленные глаза в древней иконе «Спас - Яркое Око» должны передать движение головы. Существует огромное количество древних икон (особенно новгородских и псковских), изображающих усекновение головы Иоанна Предтечи, когда в одном изображении запечатлены два временных момента; голова Иоанна изображена в одной композиции не отсеченной и уже отсеченной. Эти приемы свидетельствуют не столько о наивности живописного иконографического канона, сколько о стремлении наиболее реально, зримо передать временное бытие мира.

Таким образом, в византийском и православном искусстве ирреальность религиозной идеи преодолевается реальностью художественной интерпретации канона, преодолением религиозного символа через вариантное моделирование образа художественного произведения.

В искусстве западного христианства, в особенности в католицизме, канон не превратился в содержательно-символический догмат, он скорее сформировался здесь как формально-устойчивая система воспроизведения религиозного сюжета. Поэтому для художника в этой системе возникали возможности более наглядно, непосредственно в изображении или повествовании выразить свою индивидуальность. На это указывают и богословы в своих работах. Так, Эрнст Бенц подчеркивая принципиальное различие православной иконы и западного церковного искусства, писал: «Православная икона безлична, в ней нет западного индивидуума», и поэтому иконописец не искажает первообраз «привнесением элементов своей фантазии...».

В этих рассуждениях есть доля истины, так как действительно фантазия и индивидуальность западного художника могли более свободно выразиться в структуре формального религиозного сюжета.

В западном позднем средневековом искусстве и искусстве Возрождения мы видим огромное количество вариантов на один и тот же религиозный канонический сюжет. В «Воскресении» мастера Тршебоньского алтаря (XIV в.) евангельский сюжет приобретает индивидуально-неповторимую живописную и композиционную интерпретацию; еще большей индивидуальной выразительности в «Несении креста» и «Воскресении» достигает Коножвари Томаш (XV в.), Гертген Тот Синт Янс (XV в.) в своем знаменитом «Иоанне Крестителе в пустыне», пожалуй, впервые в европейском искусстве раскрывает гармоническое единство человека и природы, тем самым снимая суровое традиционное средневековое представление об образе Иоанна Крестителя. У Иеронима Босха (XV - XVI вв.) это фантасмагории, «сюрреалистические» видения, образы, рожденные потрясающей фантазией мастера, у Грюневальда (XV - XVI вв.) в его многих «Распятиях» или «Поругании Христа» - это напряженный Мистический» колорит и смелая моделировка тела, и в особенности рук человека. Совершенства в выражении своей индивидуальности и фантазии он достигает в «Воскресении» Изенгеймского алтаря. Питер Брейгель Старший (XVI в.) через евангельские сюжеты («Проповедь Иоанна Крестителя», «Перепись в Вифлееме»), добивается такой жизненной достоверности, которая была бы под силу только реалистически трезво мыслящему художнику, способному создать в искусстве новую картину мира.

Католическая церковь глубоко чувствовала достоинства и опасность такой интерпретации религиозных сюжетов. Поэтому зримой, наглядной картине мира, создаваемой живописью и скульптурой, она противопоставляла «абсолютную» духовность церковной музыки. Хоралы, мессы, реквиемы, звучащие под сводами католических храмов, создавали атмосферу ирреальности, противоборствовали с реальностью образов изобразительных искусств. Мощные потоки органной музыки должны были смыть с души верующего все мелкое, незначительное, земное, пробудить и укрепить в нем чувство любви и обожания божественного, потустороннего мира.

Однако эта внутренняя антиномичность функционирования системы искусств в структуре католической церкви, хотя и медленно, все же проводила к тому, что реальное земное побеждало в художественном видении мира. Именно поэтому возможен был на Западе такой взлет реалистического художественно мышления и творчества, каким стало высокое Возрождение.

Соглашаясь с М.В. Алпатовым в мот, что можно без преувеличения утверждать, что «Сикстинская мадонна» - самый возвышенный и поэтический образ мадонны в искусстве Возрождения, как4 «Владимирская богоматерь» - самый возвышенный, самый человечный и жизнеправдивый образ в искусстве средневековом», следует все же отметить, что в русском средневековом искусстве подобные художественные открытия были, как правило, единичны, в то время как Возрождение - это целый поток гуманистического художественного мироощущения.

Даже разработка в западном искусстве средневековья и Возрождения формальных структур художественного произведения: линейной перспективе, иллюзии объема в живописном изображении и реального объема в скульптуре, бытового жанра и морализующих новелл в литературе (Ганс Сакс, Боккаччо) - приводило к разрушению канона западного христианства. Поэтому художественно-религиозный канон есть историческая стадия развития почти всех культур в эпоху средневековья, которая преодолевается дальнейшим духовным развитием общества.

Безусловно, стиль есть содержательно формально устойчивая система, в которой эстетическое, художественное начало является определяющим; она синтезирует все те духовные и социально-экономические моменты, которые присуще конкретно-историческому уровню развития общества.

Конечно, и к церковному искусству применительно понятие стиля, но в более узком смысле, так как в нем стилевая организация, например, церковного здания, осуществлялась главным образом на функциональном уровне. В романском и готическом стиле, в стилях русской средневековой церковной архитектуры различных земель доминировал функционально-культовый момент, который целостно организовал другие искусства именно в структуре данного религиозного культа. Синтетичность организации художественной, эстетической среды в церковном культе строилась главным образом на уровне идеологическом и ценностном. Более того, церкви готовы были пойти на стилевую эклектику, лишь бы сохранить идеологическое влияние. Примером тому служит католическая пагода Фатзием во Вьетнаме или средневековый христиано-античный храм в Мистре. Стилевое же единство в искусстве нового времени, например в классицизме, барокко, ампире, рококо, есть единство, охватывающее главным образом художественные содержательно-формальные уровни; они пронизывали все виды искусства: и живопись, и декоративное искусство, и музыку, и скульптуру, хотя, конечно, наиболее ярко проявлялись в архитектуре.

Таким образом, эволюция стиля убедительно показывает, как художественное мышление все более и более высвобождалось из-под влияния религиозных канонов и символов.

Бисероплетение